Чумою скрученный, без сил, 
скуля прощально, виновато, 
наш пёс убить себя просил 
глазами раненого брата.

Молил он, сжавшийся в комок, 
о смерти, словно о защите: 
"Я помогал вам жить, как мог,- 
вы умереть, мне помогите".

Подстилку в корчах распоров, 
он навсегда прощался с нами 
под стон подопытных коров 
в ветеринарном грязном храме. 

Во фразах не витиеват, 
сосредоточенно рассеян, 
наполнил шприц ветеринар 
его убийственным спасеньем.

Уткнулась Галя мне в плечо.
Невыносимо милосердье,
когда единственное - что 
мы можем сделать - помощь смертью.

В переселенье наших душ
не обмануть природу ложью: 
кто трусом был - тот будет уж, 
кто подлецом - тот будет вошью.

Но, на руках тебя держа, 
я по тебе недаром плачу - 
ведь только добрая душа 
переселяется в собачью.

И даже в небе тут как тут, 
ушами прядая во мраке, 
где вряд ли ангелы нас ждут,- 
нас ждут умершие собаки.

Ты будешь ждать меня, мой брат, 
по всем законам постоянства 
у райских врат, у входа в ад, 
как на похмелье после пьянства.

Когда душою отлечу 
на небеса, счастливый втайне, 
мне дайте в руки не свечу - 
кость для моей собаки дайте.