Речку знобит от холода,
Вздулась гусиной кожей,
Серым дождем исколота,
Не может унять дрожи.
В лодке парочка мокнет,
Может, у них рыбалка…
Свет зажигается в окнах,
Этих промокших жалко.
Возникли на лике речки
От корабля морщины…
Дым из трубы свил колечки,
Корабль проехал мимо.
Речка уставилась в небо,
Небо упало в реку…
Хоть кто слово сказал мне бы,
Чудику-человеку.

Долголетняя привычка выражаться по-своему не позволяла довольствоваться на новоизбранном языке трафаретами, — и чудовищные трудности предстоявшего перевоплощения, и ужас расставанья с живым, ручным существом ввергли меня сначала в состояние, о котором нет надобности распространяться...